Один

Вокруг была темень бездонной ночи и безысходность пустынных улиц. Тишина, отталкиваясь от домов, звучала в воздухе, а мутный свет фонаря, рассыпавшийся по асфальту, выхватывал из темноты его фигуру, неправдоподобно малую на фоне чёрной тени, карикатурно выведенной на тротуаре. Он стоял в середине большого города, жалкий и одинокий, растерянно вглядываясь в безжизненные глазницы спящих домов.

На небе в бесконечном мгновении бешеной пляски застыли оцепеневшие звёзды.

Он знал. что там, откуда он пришёл, сейчас смеются над ним, над его глупыми идеями. Он был уверен, что они не верят ему, не верят в него, глядя его глазами на бледный диск луны, затуманенный тёмными бликами. И в душе его нарастала ненависть к ним, таким самоуверенным и расчётливым, всё давным-давно просчитавшим и продумавшим, взвесившим все "за" и "против" и сделавшим уже несокрушимые выводы. Но ещё больше раздражало то, что его рассудок также подчинялся их доводам.

Он был Преобразователем. Он любил этот мир. Рвался сюда снова и снова. Сражение стало его неотвратимой судьбой.

Там, откуда он приходил, ему необходимо было бороться с теми, кто давно махнул рукой на этот островок жизни, на эту часть всеобщего сознания. Они строили миры, открывали поля, путешествовали в пространстве. Они штурмовали временные расстояния и заключали сделки с новыми сверхцивилизациями. Они жили по своим законам.

Он был Мечтателем. Он знал этот мир. Был уверен, что люди идут к самоуничтожению. Все они это знали. Им было всё равно.

Какой толк в отмирающей теплокровной цивилизации? Что она может дать? Разве что мусор бесполезных чувств и опасность неконтролируемого незнания. Кому это нужно?

Мечтателю и Преобразователю.

Борьба была его жизнью. Он пытался изменить этот мир. Люди не принимали его. Он был Тираном и Освободителем, Правителем и Гением, Художником и Математиком. Был он Мышью и был он Львом. Он падал, но обязательно вставал. Его выгоняли, но он всегда возвращался. Над ним смеялись и плакали, его ненавидели и любили. Его превозносили сегодня, но топтали завтра. Или, проклиная до ухода, восхищались впоследствии.

Его не понимали там и не понимали здесь.

Но он не сдавался. Он не мог жить иначе.

Мечтатель грезил опять. Преобразователь приходил вновь...

Вокруг была темень бездонной ночи и безысходность пустынных улиц. Он шёл по тёмному городу, и гулкий звук его шагов впивался в ночную тишину. Звёзды осуждающе смотрели ему вослед, а луна криво усмехалась, наполовину скрытая чёрной тучей.

Он был один.

Силуэты домов смыкались над его головой...

Спящие люди хотели знать о нём.